УЧИТЕЛЬ. Пиши дальше. Они, кукловоды, а особенно два из них, Добро и Вера… заметь, я использую твои наименования… вообще-то, у них другие имена, поверь мне!.. так вот, Добро и Вера крепко держат в руках нити… пишешь?.. за которые привязаны мы, Люди!.. Мы – одинаковые марионетки что для Добра, что для Веры, что для Зла! Поэтому они, как ты понимаешь, не дают никакой свободы!.. Да, собственно, и не надо!..
МИША. А кто дает?
УЧИТЕЛЬ. А никто! Такого понятия, такой сущности, как свобода, в нашем мире, равно как и во всей Вселенной нет. Нет и быть не может!!! Ты это записал?
МИША. Да…
УЧИТЕЛЬ. Молодец!.. Потому что наш мир и наша Вселенная построена пусть на слабом но порядке, а порядок отрицает свободу, равно как свобода отрицает порядок… И, конечно, нет настоящего рубежа между Добром и Злом, они пересекаются, в этом философы правы… (Вытирает пот со лба.) Уф-ф!! Уморил ты меня! Покажи тетрадь!
МИША (показывает). Вот. (Улыбается.) Вы проследили?
УЧИТЕЛЬ (звонок на сотовый, достает из кармана трубку, отвернулся, рассматривает Мишины книги на полке и разговаривает вполголоса). Да… Приветствую тебя, Урал… Что? Да, на месте, проверяю… Я сейчас не могу разговаривать… О результатах проверки будет доложено на Общем Собрании… Где Собрание будем проводить?.. Пусть тебя этот вопрос не волнует. Найду… Всё!.. Ауф фидерзейн, Урал… (Отключает телефон, Мише.) Что? Да. Проследил.
МИША. Айн, цвай, драй… Я и про Гитлера записал! Вы проследили?
УЧИТЕЛЬ (раздраженно). Да, да! Все хорошо.
МИША (все также улыбаясь). А теперь еще раз проследите. Ну, пожалуйста!
УЧИТЕЛЬ (нехотя). Ну, хорошо. Давай. (Делает шаг по направлению к тетради, лежащей на парте.)
Миша, опережая его, берет тетрадь и рвет ее на мелкие клочки, которыми осыпает Учителя.
МИША. Вот. Вы проследили? (Невинно улыбается.) Прочитайте, что я записал!.. (Уходит на кухню.)
УЧИТЕЛЬ. Да ты… Да я ж тебя… Да мне только свистнуть и тебя не будет!..
МАЧЕХА (на кухне; чистит картофель). Что, Андрей Семеныч ушел уже?
МИША. Ушел. Давно.
МАЧЕХА. А почему… не попрощался?
МИША. Я не знаю.
В кухню входит Отец.
ОТЕЦ. Ну, когда уже обед? (Мише.) Что, занятие закончилось?
Миша молчит.
Я тебя спрашиваю!
МАЧЕХА. Закончилось, говорит.
МИША. Зачем ты врешь?! Нехорошо врать! Я не так сказал! Я сказал: Андрей Семеныч… ушел…
ОТЕЦ (с доброй усмешкой). А, вот я тебя и поймал! Он еще не ушел.
МАЧЕХА. Нет?
ОТЕЦ. Вон, в прихожей… одевается.
Мачеха уходит в прихожую.
МИША. Уйдет… скоро… далеко… в лес…
ОТЕЦ. Куда?!
В прихожей. Учитель спешно одевается.
МАЧЕХА. Ну, куда ты? Поешь с нами. Я суп сварила.
УЧИТЕЛЬ. Не хочу, спасибо. Твой Мишка балбес. Может, поищете другого преподавателя?
МАЧЕХА. А что случилось?
УЧИТЕЛЬ. Ничего.
МАЧЕХА (вполголоса). Я к тебе зайду…
УЧИТЕЛЬ. Не надо.
МАЧЕХА. Почему?
УЧИТЕЛЬ. Соседи… нехорошо… смотрят… (Уходит.)
Мачеха несколько секунд стоит в прихожей, потом проходит в кухню.
МАЧЕХА (Мише). И ты думаешь, ты хорошо поступил?
МИША. Как?
МАЧЕХА. Как покакаешь, так и смякаешь!
ОТЕЦ (ест суп). Чего ты ворчишь? Разворчалась тут!
МАЧЕХА (Мише). Во-первых, ты мне соврал! Во-вторых, ты сорвал занятие!
МИША. Кто?
МАЧЕХА. Перестань задавать глупые вопросы! Почему ты так делаешь?
МИША. А он сказал, что мы марионетки у Добра!.. Это неправда!..
МАЧЕХА. Спорить с преподавателем?! (Хлопает Мишу по затылку.)
МИША (плачет). Нельзя по голове!..
ОТЕЦ. Это что такое?!
МАЧЕХА. Сам ведь знает, что учиться надо, чтоб хоть чуть-чуть стать нормальным! Хоть чуть-чуть с головой подружиться! А то как ребенок малолетний! Надо не стихи писать и не рассказывать каждому встречному-поперечному бредятину, а делом заниматься!
МИША. Не трогай! Мою! Голову!
МАЧЕХА. А я никогда и не трогала! То, что придурком называла – это разве трогала?! А вот сейчас трону! По-настоящему! Это поможет! В пустой голове мозги появятся!!! (Второй подзатыльник.)
Вот! Немного мозгов уже есть! (Третий подзатыльник.) Ох, хорошо! (Отцу.) Смотри, твой придурок-сын уже совсем не придурок! (Четвертый подзатыльник.) Все! Я его вылечила! И не надо докторов! В голове – полный коммунизм настал!
Миша плачет, обхватив голову руками. Его отец медленно встает из-за стола, вооружившись ложкой, которой только что ел, также медленно подходит к своей супруге и бьет ложкой по ее лбу.
МИША. Папочка, не надо! Нельзя бить!..
ОТЕЦ. Не лезь, сынок…
МАЧЕХА. За что?!
ОТЕЦ. А так просто. Сказать тебе кое-что хотел…
МАЧЕХА. А ложка причем?!
ОТЕЦ. А ты же не слушаешь меня никогда! Вот, привлек твое внимание. Теперь слушаешь?..
МАЧЕХА. Слушаю…
ОТЕЦ. Пошла вон. (Снова садится за стол, продолжает есть суп.) Ну, что стоишь? Повторить?
МАЧЕХА. Мне на самом деле… уходить?
ОТЕЦ. Разговорчики.
МАЧЕХА. А когда можно прийти… домой?
ОТЕЦ. А хоть когда! Только вопрос: а где у тебя дом?
МАЧЕХА. Здесь…
ОТЕЦ. Неправда.
МАЧЕХА. Здесь… был…
ОТЕЦ. Ну, вот, ты сама все прекрасно понимаешь. Иди.
Пауза.
МАЧЕХА (зло). Ладно… (Уходит.)
МИША (смотрит заплаканными глазами на отца). Она куда пошла?
ОТЕЦ (вздыхает). Все выгнал я мамку…
МИША. А почему?
ОТЕЦ. А зачем она нам? Мы и без нее нормально обойдемся. Ты меня понимаешь, я – тебя… Так?
МИША. Так…
ОТЕЦ. А они не понимают! Зачем они нам?.. Квартира моя и твоя… Так?
МИША. Так…
ОТЕЦ. Вот и будем вдвоем жить. Никого не пустим! Правильно?
МИША. Не правильно.
ОТЕЦ. Не понял! Почему?
Стук в дверь.
Ну, раз неправильно, так иди и открывай!..
Миша открывает дверь. На пороге – младший лейтенант Коренев.
МИША (радостно). Дима… Димочка… (Бросается Кореневу на шею, удивленно.) Ты – сухой?..
КОРЕНЕВ. Мое почтение, Михал Викторыч! Ну, ладно, ладно отпусти, задушишь!.. Ты чего, плакал, что ли?.. Что это, друг мой, на тебя жалуются? И ведь не первый раз…
Миша тащит Коренева на кухню.
МИША. Папа, смотри кто к нам пришел! К нам Димочка пришел!
ОТЕЦ (встает, приветливо жмет Кореневу руку). Здравствуй, Дмитрий.
КОРЕНЕВ. Привет святому семейству! Что это у вас звонок не работает? Работал ведь. (Ставит на стол 2-хлитровую бутылку пива.)
ОТЕЦ. Да вот, все Мишку наставляю, наставляю на путь истинный – чтоб починил. А он все у нас… стихи пишет, понимаешь…
КОРЕНЕВ. Понимаю. Молодец, Михал Викторыч, так держать! Стихи – это хорошо!..
ОТЕЦ. А с пивом ты здорово! Тяжело. А денег нет.
МИША. А хочешь, Димочка…
КОРЕНЕВ. Чего?
МИША. А хочешь, я тебе… я тебе новое почитаю?!
КОРЕНЕВ. Ты смотри! Хочу.
МИША. Я вот только… (Убегает в свою комнату.)
КОРЕНЕВ (с восхищением). Поэт, блин!
ОТЕЦ. Бывает.
Миша возвращается с тетрадкой, но читать стихотворение он будет почти не подглядывая в нее.
МИША. Я… вчера написал… как сказать… ночью и…
КОРЕНЕВ. Я внимательно слушаю.
ОТЕЦ (с иронической усмешкой). Читай давай.
МИША (читает).
…Прощаю Мир за то, что я уйду,
Но верю в Радость, как в Источник Жизни…
Подавленное дерево Отчизны,
Поднявшись, задевает за Звезду.
Великий день. Погасшая Звезда.
Когда строка безмолвием дышала,
Священной книгой боль моя не стала
И к счастию не станет никогда!..
Но все ж как ЖИТЬ?! Как жить и как любить
Церковным колоколом, сбросившимся с Неба?!
Я был бы здесь белее даже снега,
Когда бы смог тебя забыть!..
КОРЕНЕВ. Ничего себе! Во загнул.
ОТЕЦ (Кореневу, тоном завзятого критика). Не кажется слишком… как это… модное сейчас словечко… вычурным?
КОРЕНЕВ. Ну, я думаю, мы сейчас не будем сдавать литературоведческие анализы. По-моему, нормально.
ОТЕЦ. А по-моему – здесь мало чего-то своего… Много общих фраз.
КОРЕНЕВ. Так или иначе, Михал Викторыч, вы большой оригинал! За вас! (Поднимает стакан с пивом.)
Пьют пиво.
ОТЕЦ. Миша, что надо говорить? За тебя тост подняли!..
МИША. Спасибо…
ОТЕЦ. Без напоминания ты не можешь, да?..
МИША. Это стихотворение… я посвящаю… Оленьке… моей.
КОРЕНЕВ. Кому?
ОТЕЦ. Да была тут одна…
МИША. Она больше не придет…
КОРЕНЕВ. А вот это ты зря! Побольше оптимизма! Оптимисты двигают мир!
ОТЕЦ. А я думаю, наоборот, пессимисты двигают… Оптимисты верят в лучшее… и куда они нас заведут?! В Рай?! Я не хочу в Рай. Там пресно. Сейчас спросим у умного человека. Мишенька, тебе нужен Рай?
МИША. Мне? Мне нужен Дождь…
ОТЕЦ. Ни фига себе! Ну, ладно. Дождь, так дождь… Так вот. Оптимисты нас ведут в Рай, куда нам, наверное, не надо… а пессимисты встают у них на дороге и так, немножечко, их притормаживают… но, заметь, назад не тянут… это нам тоже не нужно!.. Кстати, о дожде. Вроде переставал?
КОРЕНЕВ. Опять начался. Как супруга?
ОТЕЦ. Развелся.
КОРЕНЕВ. Да ты что?! Когда успел?
ОТЕЦ. Сейчас. Неофициально конечно. Выгнал. Зря, да?
КОРЕНЕВ. Ничего. Завтра женишься. Тоже неофициально.
Смеются.
Я хотел спросить… А что учитель к Мише ходит? Он вам странным не показался?.. Как его братишка поживает? Брал я тут отпуск за свой счет… ездил, видел… хороший братик… главное умный, вот что поражает…
ОТЕЦ. Ты о чем? Может, чайник поставить?
КОРЕНЕВ. Спасибо, не надо. Я о другом поговорить хотел.
ОТЕЦ. Ну, понятно, ты просто так не придешь. Зашел бы просто так. Так нет!..
КОРЕНЕВ (достает из папки лист бумаги). Вот. Грязный, правда. В луже лежал…
ОТЕЦ. Чего это? (Читает.) Чушь какая-то… «Показательные костры в лесу»… Во придумали!..
КОРЕНЕВ. Эта чушь произойдет сегодня вечером.
Молчание.
ОТЕЦ. И ты веришь?..
КОРЕНЕВ. Верю или не верю, какая разница? Поберечься не помешает, вот что я скажу. Несколько человек убиты – это сто процентов, если не двести.
ОТЕЦ. А нам-то что?
