АЛАН БОУНИ
БЕЙРУТ Майклу Д’Апису, Бруклинскому парню
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ТОРЧ – красивый парень чуть за 20 лет.
БЛУ – яркая, миловидная, чувственная девушка чуть за 20 лет.
ОХРАННИК – с фонарём.
ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЯ – недалёкое будущее, ночь.
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ – пустое запущенное однокомнатное полуподвальное помещение в заброшенном доме в Нижнем Западном округе Манхэттена. Продавленный диван, тонкий матрас с грязными простынями и подушками. Радио с часами. Газеты, медицинские журналы, банки с консервами и всякий мусор на полу. Раковина. Ступени от входной двери. Одно окно с изодранной шторой.
К СВЕДЕНИЮ: Орфографические и пунктуационные ошибки допущены намеренно (в оригинале использован Нью – Йоркский уличный слэнг). Точки посреди предложений служат как ритмические паузы или добор дыхания. Вопросительные знаки иногда означают не вопрос, а интонацию. Отсутствие пунктуации значит, что строка произносится на одном дыхании.
(Темнота.
Медленно включается свет, направленный на человеческую фигуру, свернувшуюся среди простыней на матрасе.
С треском включается радио, свет становится ярче.)
РАДИО ДИ – ДЖЕЙ: …это клёво, что у него там есть волосы! Это для Черепа и его корешей из Флэтбуша. Это для тебя, Череп!
(Врывается припев песни “We Are The World”.
Из вороха простыней поднимается рука и бьёт по радиоприёмнику, выключая его.
ТОРЧ с трудом поднимается и садится на край постели, закутывается в простыню. Зажигает свечу. Свет ярче. Закутавшись в простыню, идёт к раковине. Роняет простыню, открывая большую букву Р, вытатуированную на левой ягодице. Плещет воду в лицо. Отвернувшись от раковины, роется в мусоре, находит трусы и надевает их. Сидя на корточках, выуживает из хлама консервную банку, консервный нож. Протыкает дырку в банке концентрированного молока, пьёт. Срывает крышку с банки с тунцом, жадно ест, облизывая пальцы. Звук сирены. Подбегает к окну, поднимает штору, выглядывает. В глаза бьёт яркий луч. Вернувшись от окна, поправляет простыни и сворачивает матрас. Прислушивается. Вскакивает на ноги. Крадучись идёт к ступеням.)
ТОРЧ (громким шёпотом, к двери): Блу? Это ведь не ты?
(Ответа нет.
В отчаяньи возвращается к матрасу. Падает. Щёлчком включает радио, крутит настройку: «Заратустра» Штраусса. Начинает гладить своё тело, глядя в потолок. Постепенно его руки спускаются к гениталиям, в трусы, переворачивается на живот. Медленно натягивает матрас на спину. Внезапно раздаётся быстрый стук в дверь, моментально садится, выключает радио.)
ТОРЧ: Блу?
(Стук повторяется.
ТОРЧ, в волнении, прыжком пересекает комнату и поднимается к двери. Рывком открывает дверь, впускает БЛУ. Некоторое время смотрят друг на друга. На ней тускло – коричневое бесформенное платье и грязные тапочки, при ней большая сумка. Она в восторге прыгает через ступени, он, мельком глянув на её приземление, закрывает дверь и удивлённо смотрит на неё.)
БЛУ: Запри.
ТОРЧ: Не запирается.
БЛУ: Когда следующий патруль?
ТОРЧ: В три часа дня.
БЛУ: ОК, у нас несколько часов.
ТОРЧ: Долбанутое на всю голову создание! Припереться сюда. (Спускается, подходит к окну, смотрит наружу.) Весь Нижний Восточный – карантинная зона для дятлов, у которых положительный тест. А ты, с отрицательным, посылаешь мне эту долбанную мессагу типа «Скоро появлюсь». Пойми, Блу. Я в карантине. Это К – Ю –
БЛУ: (Бросив сумку на пол, перебивая его.) Я дождусь поцелуя?
ТОРЧ: Твою мать! Ты в курсе, что я не могу.
БЛУ: (Подходя к нему.) Так обними, хотя бы!
ТОРЧ: (Секунду смотрит в её глаза, осторожно берёт её голову, опасаясь слишком тесного контакта, касается её лбом своей груди, внезапно отталкивает её.) ОК. Пожалуйста. (Плюхается на матрас, заворачивается в простыню.) Ради этого ты рисковала жизнью?
БЛУ: Ради этого.
ТОРЧ: Как, блин, ты сюда попала?
БЛУ: По ФДР трассе, с шестой восточной.
ТОРЧ: Когда?
БЛУ: Рано утром. Я шкерилась в том брошенном доме через дорогу до темноты. Весь день выглядывала – может ты подойдёшь к окну.
ТОРЧ: Дала кому – нибудь на лапу, чтобы найти меня? Это опасно!
БЛУ: На лапу? Твоя мама берёт на лапу. (Оглядывается.) Знаешь, мне больше бы понравилось в той развалине через дорогу. Они поселили тебя здесь?
ТОРЧ: Нормальных мест у них уже нет. По крайней мере, я здесь один.
БЛУ: Сколько тебя будут здесь мариновать?
ТОРЧ: Пока… язвы не появятся.
БЛУ: А потом?
ТОРЧ: Понятия не имею. Когда появляются симптомы – переводят куда – то в другое место.
БЛУ: У тебя есть?
ТОРЧ: Не знаю.
БЛУ: Давай посмотрю?
ТОРЧ: Нет! (Плотнее заматывается в простыню.) Блин, не эта б чёртова жара, я бы оделся. Терпеть ненавижу быть голым. Боюсь когда – нибудь их увидеть.
БЛУ: Торч, я хочу посмотреть.
ТОРЧ: Э! Для этого есть Язвенный Патруль. Они появятся в три. Я предъявлю тебе справку, ОК?
БЛУ: (Шевеля ногой консервные банки.) Ты нормально питаешься?
(Ответа нет.)
БЛУ: Э! Позитивная реакция ещё не значит! Что ты болен.
ТОРЧ: Все шансы, что буду. Завтра. Через год. Потому я и здесь. Надолго.
БЛУ: Ты отлично выглядишь.
(Удар.)
ТОРЧ: Ты тоже.
БЛУ: (Указывая на платье.) В этом? Они нарядили всех в эти джутовые мешки. (Собирает мусор.) Можно попасть в тюрягу за «провоцирующий вид». Кельвина Кляйна хватил Кондратий. Дважды. Как тебе? (Смотрит на потолок.) Это судьба. Нет секс – детекторов. Господи, как я устала от понапиханных везде и всюду видеокамер. (Кружится.) Это похоже на свободу!
ТОРЧ: Им фиолетово, когда позитивы трахаются! Когда ты вот – вот сдохнешь, можешь трахаться, как кролик.
БЛУ: Заткнись. Ты живой.
ТОРЧ: Под дверь суют записки. Девочки, мальчики. «Р для позитивов, мы оба Р, так какого чёрта?»
БЛУ: Тебе же хочется.
ТОРЧ: (Поднимается, замотанный в простыню, идёт к окну, выглядывает.) Говорят! Вторичное заражение (Произносит слова, как пишется.) этим? Может быть вызвано. Вчера – выглянул в это дерьмовое окно? И там этот Р – парняга. Дрючит какую – то Р – шлюху! На рухнувшей стене. Посередь бела дня.
БЛУ: (Пожимая плечами.) Может, она проститутка. Все шлюхи Нью – Йорка здесь.
ТОРЧ: И негативы пролезают сюда и трахают их!
БЛУ: Там они не могут. Секс – государственное преступление!
ТОРЧ: Офигительно! Если они перестанут следить за людьми, то это прекратится. До сих пор не могу поверить, что находятся тупицы, которые проникают сюда и подхватывают заразу. Это место ведь не зря назвали Бейрутом!
БЛУ: Я пришла в Бейрут. Я тупица?
(Удар.)
ТОРЧ: Но ты. Пока. Не заразилась.
БЛУ: Какая хрен разница? Если меня спалят здесь, то пристрелят.
ТОРЧ: (Озабоченно.) Но ты можешь выбраться отсюда?
БЛУ: Так же, как и забралась. (Садится на диван.) Шесть парней. Висят на фонарях. На четырнадцатой улице.
ТОРЧ: Что?
БЛУ: Шесть негативных. Которых поймали здесь. Висят за шею. Как предупреждение.
ТОРЧ: Это же антисанитария!
БЛУ: Они это делают на полном серьёзе.
ТОРЧ: (Ошеломлённо.) Господи. (отворачивается, поворачивается обратно) Господи! Нифига себе, преступление и наказание! (Озабоченно.) Тебе нельзя здесь оставаться, Блу. Пока есть время – сваливай отсюда.
БЛУ: Меня не повесят, даже если поймают. Господи, какая жара. (Стягивает платье через голову, на ней бюстгальтер и трусики.)
ТОРЧ: (Пялясь на неё.) Какого чёрта ты творишь?
БЛУ: (Растягивается на постели, на животе, обняв подушку, соблазнительно скрещивает ноги.) Глянь.
ТОРЧ: Я, кажется, задал вопрос!
БЛУ: Зацени, Торч!
ТОРЧ: Оденься!
БЛУ: Я хочу показать тебе! Я ухлопала недельную зарплату. Для мисс Кейпанч? Это инвестиция.
ТОРЧ: Что?
БЛУ: Моя с чёрного рынка типа татуировка.
ТОРЧ: Это. Чёрт знает, что такое.
БЛУ: Стяни с меня трусики.
ТОРЧ: Издеваешься?
БЛУ: ОК. Тогда я сама. (Спускает трусики, открывая большую букву Р на левой ягодице, такую же, как у Торча.) Видал? Р – у позитивов.
ТОРЧ: (В шоке, роняет простыню, медленно идёт к дивану.) Ты чёртова. Дура –
БЛУ: Так что если меня поймают? Я продемонстрирую им задницу.
ТОРЧ: Твою зелёную в бога душу мать! Она у тебя на левой булке! У мальчиков – позитивов она на левой. У девочек – на правой!
БЛУ: Так оторви её и прилепи на правую.
ТОРЧ: Как ты это сделала?
БЛУ: Легко. Это наклейка.
ТОРЧ: Так эти крысы из наряда могут её отлепить!
БЛУ: Эти параноики? Они же могут испачкать пальчики.
ТОРЧ: Не шути так!
БЛУ: Так будь любезен, переклей её? На случай, если меня словят?
(Удар.)
ТОРЧ: (Неохотно опускается на постель, начинает осторожно отклеивать фальшивую татуировку, БЛУ мурлычет.) Как бы не порвать.
БЛУ: (Пытается повернуться.) Есть? Посмотри. Такая же, как у тебя? Я её ещё не видела.
ТОРЧ: Когда я ждал своей очереди? Получить свою? Я видел много парней… заклеймённых, так это называется. (Возвращает на место трусики.) Отлепил. (Рассматривает наклейку.) Классно сделано.
БЛУ: Надо сравнить с твоей.
ТОРЧ: (Рассматривая наклейку.) У официальной татуировки очень простой дизайн, но они загоняют под кожу эти маленькие закорючки. Перед тем, как нанести краску? Они отражают свет. Секс – детектора. (Показывает наклейку ей.) Видишь? Здесь тоже что – то вроде.
БЛУ: (Выгнувшись к нему, очень близко, глядя на наклейку.) Даа…
ТОРЧ: Отлично сделано.
БЛУ: Закорючки.
ТОРЧ: Да, как сперматозоиды, видишь? Крутая графика. Как для обложки журнала -?
БЛУ: Возможно она мне даже нравится. Но, Торч, я всё – таки хочу сравнить её с твоей. Для гарантии, что это хорошая копия.
ТОРЧ: (Отдавая ей наклейку.) Не кипешуй – всё нормально.
БЛУ: Лучше перестраховаться. Встань и повернись. (Он не реагирует.) Хочешь, чтобы моя жизнь окончилась на фонарном столбе? На четырнадцатой улице? (Он неохотно поднимается, к ней спиной, она спускает его шорты, подносит наклейку к татуировке.) Чёрт его знает, Торч, твоя такая же. Более детальная. (Легонько касается татуировки.) Нет. Стандарт. Она, не знаю, более качественная. (Лижет татуировку, он поворачивается, хватает её за руку, борьба за наклейку.)
ТОРЧ: (Со смехом.) Ты сучка! Дай сюда!
БЛУ: (Не давая ему наклейку, хихикая.) Правая для девочек, левая для мальчиков, правая для девочек, левая для –
