НИКОЛАЙ КОЛЯДА
Пьеса в одном действии из цикла «Кренделя»
г. Екатеринбург
2003 год
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ПАРЕНЬ
МУЖЧИНА
Трёхкомнатная квартира, второй этаж. Наши дни.
Просторная и светлая трёхкомнатная квартира. Здесь всё со вкусом. Тут живут люди, понимающие толк в старинной мебели, в цвете обоев, в люстрах, в коврах и в посуде. Всё стильно, красиво, уютно, удобно, очень чисто. Правда, кухня в квартире маленькая и от того в ней умещается кроме какой-то мебели только один холодильник, а второй – старый, обшарпанный – стоит в коридоре, словно его приготовили на выкид. Холодильник этот, включаясь, громко стучит, и выключаясь, громко стучит. От того, с непривычки, можно испугаться и вздрогнуть. Но в этой квартире на тарахтение холодильника не обращают внимания, к тому же ему скоро дорога на помойку. Держат его тут только потому, что в квартире живут люди, у которых сложились привычки, эти люди не переставляют раз в полгода мебель. Тут всё на своих местах, навсегда.
Рядом с холодильником – кресло старинное, накрыто плюшем: уходя, чтобы надеть обувь, нужно сесть в кресло. Таков порядок. В гостиной (это очень большая комната с выходом на балкон) на старинном рояле стоит портрет женщины. Портрет украшен траурным крепом, возле портрета – букет ромашек в вазе. У женщины приятное лицо, но такой взгляд, такие глаза, какие вдруг приобретает фотография, когда человек, на неё изображенный, умирает. Какая-то глубина, тоска в глазах, как будто человек этот что-то больше всех нас знает. Рядом с роялем старый кожаный диван, стол с резными ножками, книжный шкаф.
Лето. Квартира на втором этаже. На улице, у самого балкона квартиры, всего в нескольких метрах от него, рабочие делают рекламный щит: наклеивают на огромную доску полоски будущего плаката – некая улыбающаяся физиономия, непонятно что рекламирующая. Два молодых, по пояс обнажённых парня, залезли по лестнице высоко вверх, весело клеят этот плакат, радуясь, что тепло, что они заняты важным делом, что они так высоко забрались и от того они иногда чуть горделиво поглядывают на прохожих и в окна домов, что на этой стороне улицы и на другой. Вот наклеили глаз, вот нос, вот губы …
А в квартире ПАРЕНЬ только что открыл дверь, в подъезде стоит МУЖЧИНА, в руках у него сумка с ручками. На Мужчине старомодный костюм, шляпа с железными дырочками, летняя, Мужчина в очках, у него длинные спутанные волосы, точнее – их грязные, немытые остатки выглядывают из-под шляпы, на ногах у Мужчины старые кроссовки. Мужчина помят, будто ночевал на скамейке. Но радостен, улыбается, да ещё выстроил на лице некую важность, загадочность. Парень одет по-домашнему – в футболке без рукавов, так что видны бицепсы, в спортивных брюках, шлёпанцах. Парень такой, о которых говорят: хорошая порода. Он красив, подтянут, белобрыс. Всё в Парне, если присмотреться – и улыбка, и глаза, и брови, и губы один к одному стоящий на рояле портрет женщины. Только Парень – живой, а портрёт – мёртвый.
Парню лет двадцать-двадцать пять. Мужчине – около пятидесяти с хвостиком.
ПАРЕНЬ. Вы ошиблись. Нет, нет … Да, да …
МУЖЧИНА. Да, да … Нет, нет …
ПАРЕНЬ. Что?
МУЖЧИНА. Что?
ПАРЕНЬ. Я не покупаю никаких товаров, спасибо, до свидания.
МУЖЧИНА (улыбается). Ну, ну.
ПАРЕНЬ. Что?
МУЖЧИНА. Господь с вами, дорогой, я ничем не торгую. (Смеётся). Я по делу.
ПАРЕНЬ. Дак что? Говорите быстрее, мне некогда.
МУЖЧИНА. На грех и грабли стреляют. Вот они и выстрелили.
ПАРЕНЬ. Что?
МУЖЧИНА. Я думал: вас нет, приду, пробой поцелую, голый Вася ночевал. А нет – вы да. Вы тут.
ПАРЕНЬ. Какой Вася? Что? Мне некогда, что? Вам кто нужен? Я?
Холодильник, стоящий в коридоре, с грохотом включился, начал работать. Мужчина вздрогнул.
МУЖЧИНА. Господи, что?! Что?! Так мы не договаривались. Что это?
ПАРЕНЬ. Холодильник. Он включается и начинает стучать. Что-то там надо подложить под ножки, что ли. Я сам пугаюсь, если ночью, иногда.
МУЖЧИНА. Это ужасно, так пугает, надо его подвигать. Давайте, а? Прямо сейчас, зачем откладывать? Газетку свернуть вчетверо и подложить под ножки, нет?
ПАРЕНЬ (не пускает Мужчину в коридор, держит дверь). Да нет, он только в начале, потом – нет. И когда выключается тоже так – ду-ду-ду-ду-ду, четыре раза и тихо. Я сам потом, не сейчас, не надо. Так что? Я вас слушаю?
МОЛЧАНИЕ.
МУЖЧИНА (улыбается). Ду-ду-ду-ду-ду? Ду-ду-дурачок он, холодиль-ни-чок, да? (Пауза). Ну, здравствуйте, дорогой!
ПАРЕНЬ. Здрасьте.
МУЖЧИНА (смеётся). Именно вы-то мне и нужны. Я принёс вам правду, не выгоняйте меня, очень важно для вас узнать то, что вы услышите, что я принёс.
ПАРЕНЬ. Ну, говорите? Я не могу тут, надо закрыть дверь …
МУЖЧИНА. А я закрою. А я войду, да?
ПАРЕНЬ. Нет, давайте так.
МУЖЧИНА. Может быть, пустите меня в квартиру?
ПАРЕНЬ. Зачем? Я вас не знаю. Так что, говорите?
МУЖЧИНА. Сейчас узнаете.
ПАРЕНЬ. Да что? Давайте, быстрее, что – телеграмма, товары? Нет, нет, до свидания.
МУЖЧИНА. Тайна. Великая тайна вашего рождения.
ПАРЕНЬ. Нет, я не могу, я один дома, я зачем открыл, я никогда не открывал, я жду гостей, думал они … Вы не по адресу, нет?
МУЖЧИНА. По адресу. Всё правильно.
ПАРЕНЬ. Ну, говорите скорее уже, мне некогда, давайте, закрывайте дверь, до свидания …
МУЖЧИНА. Очень хорошо, что вы один. Может, был бы кто, так узнал бы всё, а так – не захотите рассказывать, и никто не узнает. Так только мы с вами будем знать это, это, это, эту тайну …
ПАРЕНЬ. Да что, чёрт возьми, ну?!
МУЖЧИНА. Тайну.
ПАРЕНЬ. Какую, что?
МУЖЧИНА. Хорошо, я всё же войду, я закрою двери – в ваших же интересах, вдруг соседи подслушают, а вам не захочется, чтобы они знали об этом. Закрою, знаете ли, лучше закрыть, мало ли – вдруг вам потом не захочется …
ПАРЕНЬ. Ну, закройте двери, входите, ладно, хорошо, закройте. Да, да? Ну?
Звонит телефон – он стоит на полочке у входной двери. Парень берёт трубку, машет рукой. Мужчина входит, прикрывает входную дверь, садится в кресло возле двери, сумку держит на коленях, продолжает так же загадочно улыбаться, спину держит прямо, ноги вместе.
Алё? Да. Да. Я не могу сейчас. Потом расскажу. Ну, не могу и всё. Ладно, я перезвоню через пять минут. Да точно, точно.
Положил трубку.
МУЖЧИНА. Пять минут не получится. Минимум – полчаса. Да и что потом будет – неизвестно … Вдруг вы захотите …
ПАРЕНЬ. Я вас слушаю. Да?
МУЖЧИНА. Присядьте куда-нибудь.
ПАРЕНЬ. Я вас слушаю, что ж мне садиться, мне незачем, говорите, что, кто, я не понимаю, что надо вам?
МУЖЧИНА. Сколько вопросов. (Улыбается).
ПАРЕНЬ. Да что, чёрт побери?! Вы хотите, чтобы я вас в подъезд выкинул?
МУЖЧИНА. Хорошо. Я буду краток. Есть такое слово в русском языке – «деликатность». Вопрос очень деликатный. Не знаю, есть ли такие слова в других языках, я не силен и за границей ни разу не был. И не хочу. Что там смотреть? Я русский, русский по определению, воспитанный на великой русской литературе, русском языке. И я деликатен до невозможности, я не могу говорить о каких-то вещах, о каких нельзя говорить. Ну, скажем, нельзя же выйти на Красную площадь и обсуждать, пардон, размеры своего пениса, со всеми? Так?
ПАРЕНЬ. Чего?!
МУЖЧИНА. А у нас обсуждают. Но это не русские чаще всего обсуждают. Скрытые евреи, семиты, их столько расплодилось. Простите, я забыл, вы ведь тоже еврей. Да? По маме, не по отцу. Так?
ПАРЕНЬ. Вам что надо – я в последний раз спрашиваю, ну?!
МУЖЧИНА. Деликатность, деликатность, не обсуждается вопрос, ах, не знаю даже …
ПАРЕНЬ. Да в гробу я видел вашу деликатность. Я не буду деликатным – уматывайте отсюда, хорош. Вперед. Идите, ну?!
Парень открыл дверь. Встал на пороге, Мужчина сидит, улыбается.
МУЖЧИНА. Хорошо. Ты этого хотел, Жорж Данден. Итак. Кто ваш отец?
ПАРЕНЬ. Мой отец? Здрасьте.
МУЖЧИНА. Здрасьте.
ПАРЕНЬ. Почему я должен с вами обсуждать это?
МУЖЧИНА. Хорошо. Мы так не закончим до вечера. Ну, скажите уже, прошу, быстро ответьте мне и мы всё быстро решим. За час. Меньше. Ну? Кто ваш отец? Хотя я понимаю, конечно, у евреев кровь считается по матери, не по отцу, как у нас, у русских, но всё же – кто он, ваш папа?
ПАРЕНЬ. Он умер. До моего рождения. Мама была беременна, когда он умер. Всё? Кончен вопрос?
МУЖЧИНА. Вот как? Рассказываю свою версию. Ваш отец не тот, которого вы не видели и умер, а другой – вы видели его один раз.
ПАРЕНЬ. Так. Ну и что теперь?
МУЖЧИНА. Вам всё равно?
ПАРЕНЬ. Да не знаю, как-то, в общем-то. Хотя – ну да … Какая разница?
МУЖЧИНА. Хорошо, я пошёл. Странно, я думал, что вы будете нервничать или ещё что. Двадцать пять лет хранил я эту тайну, так хранил, не говорил никому, а вот, оказывается и не нужна эта тайна никому. Удивительно что мы, старики, такие глупые, я боялся сказать кому-то, даже ночью в подушку шептал это, вспоминал сказку про «Дудочку» – помните, да? А оказалось – выеденного яйца не стоит всё. Простите, до свидания.
Встал, пошел к двери. Парень закрыл дверь.
ПАРЕНЬ. Надеюсь, не вы мой отец?
МУЖЧИНА. Надейтесь. Не я. А что? Такой страшный, старый, не хотелось бы такого отца иметь, да?
ПАРЕНЬ. Ну а кто мой отец? Что за сплетни вы мне принесли? Ну, говорите, раз уж начали, ну что, что?
